Дорога без конца

Одновременно министр экономического развития Андрей Белоусов предпринял попытку коррекции только-только вступающего в силу бюджетного правила. Почему натиск на бюджетно-налоговую систему так резко усилился именно сейчас? 

Улица Белоусова

6 декабря Андрей Белоусов предложил не делать из бюджетного правила культа и развивать дорожную сеть за счет нефтедоходов.

Сейчас бюджетное правило должно действовать так: если фактическая цена нефти превышает цену, закладываемую в бюджет и среднюю за определенный период, который поэтапно должен быть доведен до 10 лет (в бюджете-2013 этот период — 5 лет, потом с каждым годом он должен увеличиваться на год), то сверхдоходы бюджета направляются в Резервный фонд. Сейчас, по имеющимся оценкам, в Резервном фонде аккумулировано 3% ВВП, пороговая величина — 7%. Когда объем Резервного фонда эту границу перешагнет, дополнительные средства могут использоваться на финансирование инфраструктурных объектов при условии, что не менее половины этих допсредств должны направляться в Фонд национального благосостояния. Пока же Резервный фонд не набрал искомые 7% ВВП, расходы федерального бюджета должны строиться на закладываемой в него расчетной средней цене нефти плюс 1% ВВП.

Суть предлагаемой корректировки: не ждать 7% ВВП в Резервном фонде, а установить планку на 5% ВВП. Минэкономразвития с самого начала обсуждения бюджетного правила предлагало сократить период, по которому исчислялась бы средняя цена нефти, индексировать среднюю цену нефти на инфляцию и ограничить резервный фонд 5% ВВП. Так что Белоусов лишь повторил идеи своего ведомства. Против них решительно возражал и возражает Минфин, который в конце концов и поддержал президент Владимир Путин.

Андрей Белоусов все это, конечно, прекрасно знает, почему же тогда он выступает в роли фрондера? В прошлом номере «Финансовая газета» писала об остроте ситуации с «длинными деньгами» в российской экономике. Министр экономического развития обязан в силу тех задач, за решение которых он отвечает, вносить предложения по оживлению инвестиционной активности, искать и находить «длинные деньги». В силу причин, о которых мы писали, генерировать «длинные деньги» в сложившихся в России условиях может только государство. Отчасти ради решения этой задачи в России и принимаются не однолетние, а трехлетние бюджеты. Но нужда в «длинных деньгах» остается, вот Белоусов и нашел их в Резервном фонде, не дожидаясь того, когда он дорастет до 7% ВВП.

Свою логику он выразил просто: «С точки зрения рисков для бюджетной системы, что 7%, что 5% — совершенно одно и то же. Но за счет этих 2% ВВП можно сократить долгострой и расшить узкие места в инфраструктуре».

Министр финансов Антон Силуанов прекрасно знает, как обстоят дела в России с «длинными деньгами». Но его должностная главная задача — стоять на страже федерального бюджета. Поэтому он защищает неприкосновенность бюджетного правила.

Для него 2% ВВП в Резервном фонде, а не в расходах бюджета, совсем не лишние, они столь же важны, как для министра иностранных дел Сергея Лаврова — оспариваемые Японией острова Курильской гряды. Что называется, положение обязывает.

Пока аргументы Белоусова не возымели действия. А он апеллировал не к безличным инфраструктурным объектам в целом, а выделял из них самый уязвимый, что признается всеми и издавна, сегмент — дороги. Белоусов рассуждал здраво: он подчеркивал, что все ведущиеся десятилетиями маловразумительные разглагольствования об улучшении инвестиционного климата, даже если их поднимать на политический уровень, ничего не стоят при существующей в России с ее масштабами дорожной сети. Именно отсутствие дорог тормозит инвестиции в гораздо большей степени, чем постоянно упоминаемые административные барьеры.

Андрей Белоусов еще в ранге эксперта, а не министра отстаивал простую идею. Перед Россией стоит задача — повышение конкурентоспособности своей экономики. Он предлагал четыре основных направления движения к этой цели. Во-первых, использовать свои природные богатства и прежде всего востребованные мировой экономикой энергоносители. Во-вторых, использовать географическое положение между производящей Азией и потребляющей Европой. Для чего развивать транспортную инфраструктуру и, конечно, дороги. В-третьих, использовать земельные богатства России для развития экологически чистого земледелия и продвижения его продукции на экспорт. В-четвертых, использовать преимущества наличия образованной и высококвалифицированной рабочей силы.

С тех пор четвертое из названных Белоусовым направлений уже не столь очевидно. Что же касается остальных, включая приоритетное развитие транспортной инфраструктуры, их актуальность, безусловно, сохраняется.

Так что Белоусов давно вынашивает стратегию развития, для реализации которой нужны «длинные деньги», и его выступление 6 декабря далеко не случайно. Пока же по качеству инфраструктуры Россия занимает 100-ю строчку из 142 в рейтинге конкурентоспособности экономик Всемирного экономического форума, а по качеству дорог — 130-ю строчку.

Кто победил?

Формально демарш Белоусова ни к чему не привел. Бюджетное правило сегодня поддерживается и Владимиром Путиным, и Дмитрием Медведевым. Но Белоусов совсем не одинок. Его предложения по корректировке бюджетного правила поддерживают и ряд чиновников в правительстве, и бизнесмены, и видные думцы.

Характерно, что одновременно с выступлением Белоусова, в тот же день, 6 декабря, комитет Думы по бюджету и налогам рассматривал поправки ко второму чтению законопроекта о бюджетном правиле. Главная поправка аналогична предложениям Белоусова — о снижении доинвестиционного порога накопления средств в Резервном фонде с 7 до 5%. Ее внесли известные политики — вице-спикер Думы Александр Жуков и председатель профильного комитета Андрей Макаров.

Поправка была отклонена. Вот комментарий Макарова: «Мы считаем, что имеет смысл эту границу делать в размере 5%. В ходе обсуждений много было проведено совещаний и так далее. Правительство настаивает на цифре 7%, и мы решили, что в данном случае правительство принимает на себя ответственность за эту цифру».

Решающий аргумент, наверняка определивший позицию комитета Думы, заключается в том, что за день до этого, 5 декабря, президент России подписал закон о федеральном бюджете на 2013–2015 годы, сформированном с учетом бюджетного правила, которое предполагает целевой уровень Резервного фонда 7% ВВП.

Сам факт наличия такого правила, избавляющего бюджет от ошибок в прогнозе цен на нефть, — увы, главного показателя российского бюджета, от российской экономики никак не зависящего, — с которыми приходилось постоянно сталкиваться, несомненно очень важная веха. Мы полностью согласны с его оценкой: «Бюджетное правило ознаменует собой новую реальность для российских властей, когда расходы нельзя будет просто наращивать, а необходимо будет повышать их качество», которую дают аналитики ВТБ Капитала Максим Орешкин и Дарья Исакова.

Поправлять бюджетное правило буквально на следующий день после того, как оно стало составной частью трехлетнего бюджета, было бы, мягко говоря, странно. Но совершенно не исключено, что борьба вокруг бюджетного правила не самого по себе, а его конкретных параметров будет продолжена.

Тем более что поле для борьбы широкое. Обсуждение возможной замены НДС налогом с продаж открывает такие перспективы изменений в российской, налоговой и бюджетной системе, по сравнению с которыми поправки в бюджетное правило выглядят несущественными. Так как возможная замена НДС — процесс длительный, то, если он будет запущен, на его протяжении найдутся возможности для самых различных, связанных с этой заменой субрешений и компромиссов.

Повторю еще раз: победившему в споре о бюджетном правиле Минфину не по­завидуешь.

Николай Вардуль