Вопрос недели: зачем нам Давос?

Мы уже, как известно, понизили уровень представительности российской делегации, которую в этот раз возглавил не премьер, не один из вице-премьеров, а «просто» министр – глава Минэкономразвития Максим Орешкин. Но пока еще участвуем – и то хорошо. Однако если тенденция сохранится, то через год-два можем и не поехать, а вот в этом ничего хорошего нет.

Понятно, что на формат участия российской делегации в нынешнем Давосском форуме повлияла история с тем, как организаторы Форума порекомендовали некоторым российским бизнесменам, попавшим под американские санкции, не ехать в Давос. Потом, как известно, история эта благополучно разрешилась, но «осадочек остался».

Будут или не будут подобные ситуации в будущем – не имеет принципиального значения с точки зрения российского участия в Форуме: участвовать надо. Потому что, во-первых, в условиях сохранения санкций наше участие в Форуме позволяет минимизировать их негативные последствия. Санкции – это экономическая изоляция, а участие в Форуме – это контакты с ведущими представителями мирового бизнеса, что смягчает изоляцию, пробивая в ней брешь. Благодаря российскому участию в подобного рода мероприятиях сохраняется надежда, что когда-нибудь проблема санкций будет решена.

В этой связи вызывает сожаление позиция, которую российские представители на Форуме неоднократно успели озвучить: санкции особенно не мешают повышать эффективность российской экономики (Максим Орешкин), в практической деятельности бизнеса санкции почти не ощущаются (Борис Титов). Будьте уверены: политики, слыша такие заявления, еще больше укрепятся в своем ошибочном мнении, что с санкциями можно успешно развиваться.

Во-вторых, участие в Давосе позволяет лучше понять, чем живет мировая экономика, какие там формируются тенденции, что от нее ждать в будущем. Это снижает неопределенность экономической ситуации. Для бизнеса это очень важно, если он понимает, что происходит и что можно ожидать, он инвестирует, он развивается.

В-третьих, участие в Форуме позволяет участвовать в выработке глобальных экономических и политических решений, которые будут определять картину мировой экономики. Значит, у России будет сохраняться шанс отстаивать свои интересы уже на этой стадии.